Киев.

Для belindagates. В Киеве я никогда не был, и, судя по нашему позавчерашнему разговору, мне ещё предстоит вспомнить его недобрым словом. Однако я очень люблю города, люблю, когда о них говорят красиво. После нескольких твоих монологов о Киеве случайно нашёл текст Розанова "Киев и киевляне" (1910), некоторые места которого удивительно совпадают по тональности с твоими отзывами. Собственно, потому и помещаю сюда цитату оттуда, что думаю, она должна тебе понравиться, читать её тебе будет приятно.

"Город тополей и старых святынь, напоенный океаном степного воздуха почти на тысячу верст кругом, - в углу, где сходятся племена великороссов, малороссов и поляков, с их особою психикою и своей у каждого физиономией, - не столица и вместе несколько столица. Киев есть самый прелестный город России. В нем нет той тяжеловесности и угрюмости, как в Москве, до излишества трудившейся в делах "собирания Руси"; нет легкомыслия и поверхностности Петербурга, его скуки, серости, тоскливости, бессолнечности; Варшавы он несравненно чище, изящнее, занимательнее; о прочих городах наших что же и говорить? Киев весь гармоничен, светел какою-то прекрасною душев-ною светлостью, умен без тяжеловесности, весел без скандала, шумен без оглушения. Он всегда будет надеяться, никогда не придет в отчаяние; в Киеве, я думаю, менее всего совершается самоубийств, и они как-то "на ум не идут"... Он весь почему-то и как-то не грязен: а это так присуще вообще городам и особенно большим... И когда дышишь этим воздухом, глядишь на эти виды, бродишь по захолустным улицам, то подымающимся круто вверх, то падающим вниз, с ларями каких-то игрушек, с фруктами почти "даром", с веселой болтовней торговцев и торговок, с лицами открытыми, доверчивыми, без привычной ужасной "ругани", как везде на улицах в России, - то неволь-но мерцает мысль о какой-то "Киевской (местной культуре)", которая на фоне "общерусской культуры" так же выделяется, как какая-нибудь "культура Микен" на фоне культуры "всей Эллады". А так как "культура Киева" длится тысячелетие, то это и не слу-чайно, не момент и не впечатление. Нет: святые издревле в самом деле благословили Киев. И это благословение хранило его от больших грехов... А "большие грехи" надолго кладут печать на город, на самый воздух его... Москва никак и никогда не получит "невинного вида"; Петербург никогда не сумеет стать грациозно-веселым городом. Есть что-то родное и взаимно связывающее между почвою и человеком, между самыми камнями мостовой и историей города.
Планета Земля крепко держит человека в своих объятиях; в этой планете есть золотые кусочки. Такой "золотой кусочек" - и Киев. Я думаю, если через две-три тысячи лет Россия будет умирать, то тоскливо по-думает: "Пойду-ко в Киев"; "если и не отживу там, то в Киеве легче умереть, чем где-нибудь". Киев всегда надо беречь, "на остаточек", "на кончик". Долго-долго спустя после "теперь", в эпоху совсем иную, несбыточную и невероятную для "теперь", Киев станет необыкновенно дорог. "


P.S. Кстати, как удивительно читается сейчас это "в Киеве, как и во всех городах России". Собственно, сам ТОН Розанова должен быть взят нами за образец отношения к "странам бывшего СССР", вообще - шире - ко всем врагам и предателям. Наши националисты время от времени ударяются в какое-то оголтелое отрицание, освершенно не нужное. Напротив - дом врага нужно любить, понимать его красоту. Необходимо любить дом врага больше, чем он любит его (или же добиваться, чтобы он любил свой дом меньше, чем мы любим его). Любить дом врага, страну врага, природу врага, культуру врага. Всё, кроме самого врага. Доказывая тем самым, что страна врага слишком хороша для него. Только так и может выражаться имперская психология колонизатора и оккупанта - "мы понимаем вас и ваше лучше вас самих".

О деликатности и прочих мелочах.

Уже много раз я писал, что истоками русофобии является такая организация жизни в России, при которой большинство людей мешают друг другу, а занчит - вынуждены относится друг к другу нетерпимо, с агрессией и ненавистью. И такая ненависть обобщается до ненависти к "этой варварской стране", где "крокодил не ловится, не растёт кокос". А вот, оказывается, что всё это касается не только современной, но и дореволюционной России. Нашёл у Розанова текст"О деликатности и прочих мелочах", где Василий Васильевич говорит практически о том же самом (здесь помещаю в небольшом сокращении):

( В.В. Розанов. О деликатности и прочих мелочах )

Самхейн.

А Хэловин/Самхейн отмечать надо. По крайней мере - поощрять и не запрещать. Русские и так в большинстве своём - унылый северный народ, не умеющий праздновать даже при наличии повода. Поэтому надо учиться. Тренироваться.

По той же причине - отмечать Валентинов день и прочая.

Вообще, праздники надо отмечать любые. По возможности, конечно. Жизнь -такая штука, в которой не так уж много поводов дял радости, поэтому ещё по нелепым идеологическим приичнам сидеть в углу и кукситься, деля праздники на "наши" и "не наши" - самая настоящая косность.

Здесь никакого антиглобализм анам не нужно. Только оголтелый глобализм, хех.

А вообще, конечно, хорош и вариант, который stavrogina предлагает здесь. =)

Российская милиция сегодня.

Это вот примерно что.

Возвращается с фабрики рабочий, который украл там моток проволоки для дома, для семьи. Бредёт домой с какой-нибудь пати стьюдент - нетрезвый. К каждому из них мент достебётся, охраняя общественный порядок. Будет издеваться и сшибать деньги. А вот едет по трассе Абрамович, который украл не моток проволоки, а вообще ВСЁ. Ему мент, представься случай, за соотвествующую таксу минет сделает и будет голый гопака на столе танцевать. Потому что в сложившейся системе милиционер - это проститутка с автоматом. Точнее, конечно, сутенёр.

Это, так сказать, архетип, из которого на практике делаются исключения.

Баязет.

Нервное от kagyr. "Трэш-хистори", хех.

Это было бы верно, если бы не было мимо. То есть, что называется, не просто "не попал в шарик", а вообще - "не попал". Потому что требовать от сериала всего того, что требует kagyr - бесполезно и наивно. У тв-сериала другие художественные и жанровые задачи, относящиеся, скорее, к областям маркетинга и психологии, чем к искусству. К роману Пикуля фильм, понятно, имеет отношение отдалённое. Ясен заказ: снять героический фильм о кавказской войне. Вот и. И на своём уровне - вполне.